– Может быть, а может, и нет.
– В чём суть? – напомнила я ему.
– Используй свою новую свободу, чтобы встречаться и с другими своими друзьями тоже. Постарайся сбалансировать это.
Я медленно кивнула головой. – Баланс это хорошо. Записывать ли мне встречи с друзьями на определённое время?
Он скорчил недовольную гримасу, но тряхнул головой. – Я не хочу ничего усложнять. Просто не забывай своих друзей…
Это была именно та дилемма, с которой я уже итак боролась. Мои друзья. Люди, с которыми для их же безопасности, я не должна буду больше встречаться после окончания школы.
Так как же лучше поступить? Проводить с ними время, пока я еще могу? Или начать отделяться сейчас, расставаясь с ними постепенно? Я испугалась при мысли о том, что придется выбрать второй вариант.
–… особенно Джейкоба, – добавил Чарли прежде, чем я успела придумать о чем-нибудь еще.
Эта дилемма была намного сложнее первой. Потребовалось время, чтобы найти подходящие слова. – С Джейкобом могут возникнуть… трудности.
– Блэйки для нас, практически, как семья, Белла, – снова сказал он по-отечески строго. – И Джейкоб был тебе очень, очень хорошим другом.
– Я знаю.
– Неужели ты совсем по нему не скучаешь? – расстроено спросил Чарли.
Внезапно я почувствовала, как мое горло сдавило. Мне пришлось дважды откашляться, прежде чем ответить. – Да, мне не хватает его, – сказала я, всё ещё с опущенной вниз головой, – я очень скучаю по нему.
– Тогда в чем трудность?
Это была не та история, о которой можно спокойно разговаривать. В понимании нормальных людей это противоречило всем правилам, я имею в виду обычных людей, таких как я и Чарли, узнать о тайном мире, полном мифических монстров, скрыто существующих вокруг нас. Я знала все об этом мире, и из-за этого находилась в постоянной опасности. И я не собираюсь подвергать Чарли этой опасности.
– С Джейкобом есть… конфликтная ситуация, – медленно произнесла я.
– Я имела в виду конфликт по поводу дружбы. Кажется, Джейку не всегда будет достаточно просто дружбы, – я придумала это оправдание, исходя из некоторых деталей, которые были на самом деле, но были столь незначительны, в сравнении с тем фактом, что стая оборотней Джейкоба люто ненавидела семью вампира Эдварда, ну и меня за компанию, поскольку я твердо намеревалась присоединиться к этой семье. Просто эту проблему нельзя решить с ним при помощи переписки, а на мои звонки он отвечать не станет. Но то, что я планирую лично встретиться с оборотнем, ни коим образом не вызовет восторга у вампиров.
– Разве Эдвард не за здоровую конкуренцию? Теперь голос Чарли был полон сарказма.
Я смерила его мрачным взглядом.
– Нет никакой конкуренции.
– Ты задеваешь чувства Джейка, избегая его таким образом. Он скорее предпочтет быть просто друзьями, чем вообще никем.
О, так теперь я его избегаю?
– Я почти уверена, что Джейк вообще не хочет, чтобы мы были друзьями, – слова обожгли мне рот, – Почему ты вообще заговорил об этом?
Теперь Чарли выглядел смущенным. – Возможно, эту тему сегодня затронул Билли…
– Вы с Билли сплетничаете, как старые бабки, – пожаловалась я, злобно тыкая вилкой остывшие спагетти на моей тарелке.
– Билли беспокоится за Джейкоба, – сказал Чарли. – Из-за того, что Джейкобу сейчас очень тяжело… Он подавлен.
Я вздрогнула, но сдержала навернувшиеся на глаза слезы.
– И потом, проводя с Джейкобом время, ты всегда выглядела такой счастливой, – вздохнул Чарли.
– Я счастлива сейчас, – отчаянно прорычала я сквозь зубы.
Контраст между моими словами и тоном полностью разрядил напряженную атмосферу. У Чарли вырвался смех, и я присоединилась к нему.
– Ладно, ладно, – согласилась я. – Баланс.
– И Джейкоб, – настаивал он.
– Я постараюсь.
– Отлично. Найди баланс, Белла. И, ах, да, тут для тебя кое-какая почта, – сказал Чарли, закрывая тему, даже не пытаясь быть деликатным, – Она возле плиты.
Я даже не пошевелилась, все мои мысли сводились к имени Джейкоба. Скорее всего, это было какое-то старое письмо. Я только вчера получила конверт от моей мамы, и больше ничего не ждала.
Отодвинув стул, Чарли поднялся из-за стола. Он отнес свою тарелку к раковине, но прежде чем включить воду, дабы ополоснуть ее, он немного помедлил и бросил мне толстый конверт. Письмо пролетело через весь стол и врезалось в мой локоть.
– Ай, спасибо, – пробормотала я, озадаченная его настойчивостью.
После чего увидела адрес отправителя – письмо было из Университета Юго-восточной Аляски. – Так быстро. Я думала, что и здесь пропустила крайний срок подачи заявления.
Чарли усмехнулся.
Я щелкнула по конверту и бросила на него пристальный взгляд. – Оно открыто.
– Я был любопытен.
– Я потрясена, Шериф. Это же федеральное преступление.
– О, просто прочти его.
Я вынула письмо и сложенное пополам расписание курсов.
– Поздравляю, – сказал он прежде, чем я смогла что-либо прочитать. – Твое первое зачисление.
– Спасибо, пап.
– Мы должны поговорить об обучении. У меня есть немного отложенных денег…
– Эй, эй, ничего подобного. Я не прикоснусь к твоим сбережениям, папа. У меня есть собственные сбережения на колледж, – что было далеко от действительности – отложенных денег едва ли хватило бы даже для начала.
Чарли нахмурился. – Некоторые из этих мест довольно дорогие, Беллз. Я хочу помочь. Ты не должна ехать на Аляску только потому, что там дешевле.
Этот колледж вовсе не был дешевле. Но зато он был достаточно далеко, и в Джуно в среднем, триста двадцать один день в году был пасмурным и дождливым. Первое вполне устраивало меня, а второе Эдварда.
– Я вполне потяну это. Кроме того, у них есть много вариантов оказания финансовой поддержки. Я смогу легко получить ссуду, – я надеялась, что мой блеф не был слишком уж очевиден. Я не имела ни малейшего представления по данному вопросу.
– Таким образом…, - начал Чарли, а затем сжал губы и отвел взгляд.
– Таки образом, что?
– Ничего. Я только… – он нахмурился. – Я только интересуюсь, какие… планы у Эдварда на следующий год?
– Оу.
– Ну, так что?
Три быстрых стука в дверь спасли меня от ответа. Чарли закатил глаза и я подскочила.
– Иду! – воскликнула я, в то время как Чарли бормотал что-то, вроде «Убирайся отсюда». Я проигнорировала его слова и поспешила впустить Эдварда.
Со смехотворным нетерпением, рванув на себя дверь, я увидела его – мое собственное чудо, стоящее на пороге.
Время так и не смогло сделать меня менее восприимчивой к совершенству его лица, и я была уверена, что никогда не смогу привыкнуть к его красоте до такой степени, чтобы считать ее чем-то обыкновенным. Мои глаза пробежались по его бледному, мраморно-белому лицу: твердый квадрат его челюсти, более мягкая линия его пухлых губ, сейчас изогнутых в улыбке, прямая линия носа, острый угол скул, гладкий мраморный лоб, частично скрытый спутанными, потемневшими от дождя бронзовыми волосами….
Его глаза я оставила напоследок, зная, что когда я загляну в них, то, вероятно, потеряю ход своих мыслей. Они были большими, выразительными, согревающими теплом жидкого золота, обрамленные пушистыми черными ресницами. Каждый раз, глядя в его глаза, я чувствовала что-то невероятное, как будто мои кости становятся мягкими, как пластилин. А еще я чувствовала легкое головокружение, но это, возможно было результатом того, что я забывала дышать. Снова.
Это было лицо, ради которого любой манекенщик мира продал бы душу. Конечно, это и должно было быть запрашиваемой ценой: одна душа.
Нет. Я в это не верила. Я чувствовала себя виноватой уже за то, что допустила подобную мысль и радовалась, очень радовалась тому, что была единственным человеком, чьи мысли оставались для Эдварда тайной.
Я дотронулась до его руки и вздохнула, почувствовав, как его холодные пальцы переплетаются с моими. Его прикосновение принесло странное ощущение облегчения – как если бы у меня что-то болело, и эта боль внезапно прекратилась.
– Эй, – я слегка улыбнулась из-за своего несоответствующего моим ощущениям приветствия.
Он поднял наши переплетенные пальцы, чтобы прикоснуться к моей щеке тыльной стороной своей ладони. – Как прошел день?
– Медленно.
– Для меня тоже.
Он поднес мое запястье к своему лицу, наши пальцы все еще были переплетены. Закрыв глаза, он скользнул вдоль моей кожи носом, и мягко улыбнулся, так и не открыв глаза. Наслаждаясь ароматом и одновременно борясь с искушением, как он однажды выразился.
Я знала, что для него аромат моей крови гораздо слаще, крови любого другого человека на земле. Моя кровь для него была так же желанна, как для алкоголика вино в сравнении с водой, ее запах причинял ему реальную боль, порождая в его горле невыносимую, обжигающую жажду. Но, кажется, теперь, это уже не смущало его так сильно, как было когда-то. Я лишь смутно могла представить, каких титанических усилий стоил ему этот простой жест.
Мне стало грустно оттого, что ему приходилось делать такие усилия над собой. Утешало только одно – я знала, что не буду причиной его мук слишком долго.
Я услышала, как приближается Чарли, намеренно топая ногами, таким способом, выражая свое неудовольствие приходом нашего гостя.
Глаза Эдварда мгновенно открылись, и он быстро опустил наши руки, все еще держа пальцы сплетенными между собой.
– Добрый вечер, Чарли, – Эдвард всегда был безупречно вежлив, хотя Чарли и не заслуживал этого.
Чарли остановился, что-то пробубнив ему в ответ, и скрестил руки на груди. В последние время он проникся идеей родительского наблюдения.
– Я принес ещё бланки заявлений, – заявил Эдвард, демонстрируя полный конверт. На его мизинец, словно кольцо, был намотан целый рулон почтовых марок.
Я застонала. Неужели еще остались какие-то колледжи, в которые он до сих пор не заставил меня написать? И как ему еще удается находить все эти открытые лазейки? Ведь в этом году уже было слишком поздно.
Он улыбнулся, будто смог прочитать мои мысли; должно быть, они слишком явно отражались на моем лице.
– Еще осталось несколько открытых крайних сроков. И несколько мест, желающих сделать исключение.
Я лишь примерно могла представить причины, стоящие за этими исключениями. И размер долларовых вливаний.
Эдвард рассмеялся над выражением моего лица.
– Ну, ты готова? – спросил он, отодвигая меня к кухонному столу.
Чарли раздраженно следовал сзади, хотя он едва ли мог пожаловаться на то, чем мы собирались сегодня заняться.
Я быстро убрала со стола все лишнее, пока Эдвард раскладывал пугающую стопку бланков. Когда я перекладывала на стойку Грозовой Перевал, Эдвард поднял одну бровь. Я знала, о чем он подумал, но Чарли прервал его прежде, чем он успел прокомментировать это.
– Кстати, говоря о заявлениях в колледж, Эдвард, – спросил Чарли еще более угрюмым тоном, т. к. он по возможности старался избегать обращаться к Эдварду напрямую, но когда ему все же приходилось, это еще больше ухудшало его, и без того, плохое настроение. – Мы с Беллой только что обсуждали следующий год. Ты уже решил, где будешь учиться?
Эдвард улыбнулся Чарли и ответил дружелюбным голосом:
– Еще нет. Я получил несколько приглашений, но пока не определился.
– Куда тебя приняли? – настойчиво давил Чарли.
– Сиракузы… Гарвард… Дартмут… и, буквально, только что я был принят в Университет Юго-Восточной Аляски.
Повернув свое лицо немного в сторону, Эдвард подмигнул мне. Я едва смогла подавить смех.
– Гарвард? Дартмут? – пробормотал Чарли, не в состоянии скрыть благоговение, – Так, это мило… это кое-что. Да, но Университет Аляски… ты же не собираешься всерьез рассматривать их предложение, когда у тебя есть возможность вступить в Лигу Плюща. Я считаю, твой отец хотел бы для тебя…
– Карлайл одобрит любой мой выбор, – спокойно сказал ему Эдвард.
– Хмм.
– Угадай, что здесь, Эдвард? – звонко спросила я игривым голосом.
– Что, Белла?
Я указала на толстый конверт, лежащий на стойке, – Я только что получила приглашение в Университет Аляски.
– Поздравляю, – усмехнулся он. – Какое совпадение.
Глаза Чарли сузились, и он стал по очереди переводить свой взгляд с одного из нас на другого. – Прекрасно, – произнес он через минуту. – Я собираюсь пойти смотреть игру, Белла. Девять тридцать.
Это было его обычной напутственной командой.
– Эээ, папа. Помнишь, о нашем недавнем разговоре, насчет моей свободы…?
Он вздохнул. – Хорошо, десять тридцать. У тебя все еще комендантский час на все вечера после школы.
– Белла больше не под арестом? – спросил Эдвард. Хотя я и знала, что, в действительности, эта новость не была для него неожиданной, но так и не смогла обнаружить ни одной фальшивой ноты в его, внезапно ставшем взволнованным, голосе.
– Условно, – поправил его Чарли сквозь зубы. – Тебе–то что с этого?
Нахмурившись, я посмотрела на папу, но он этого не заметил.
– Просто рад это узнать, – сказал Эдвард. – Элис нужен партнер по покупкам, и я уверен, что Белле хотелось бы увидеть огни большого города, – улыбнулся он мне.
Но Чарли прорычал «Нет!» и его лицо стало красным.
– Папа! В чем проблема?
Он с трудом разжал зубы, – Я не хочу, чтобы ты сейчас ездила в Сиэтл.
– Что?
– Я же рассказывал тебе о той истории из газеты – В Сиэтле существует какая-то банда, развлекающая убийствами, и я хочу, чтобы ты держалась от этого подальше, ясно?
Я закатила глаза. – Папа, да меня скорей поразит молнией, чем что-то случится за один день в Сиэтле.
– Нет, все в порядке, Чарли, – перебив меня, сказал Эдвард. – Я не Сиэтл имел в виду. Я говорил о Портленде, разумеется. Я также не хотел бы, чтобы Белла оказалась в Сиэтле. Конечно же, нет.
Я с недоверием посмотрела на него, но в его руках была газета Чарли, и он сосредоточенно читал первую полосу. Должно быть, таким образом, он пытался успокоить моего отца. Ведь сама идея подвергнуться опасности, исходящей от смертных людей, находясь в компании Элис и Эдварда, казалась просто смешной.
Но, как ни странно, это сработало. В течение секунды Чарли молча пялился на Эдварда, а затем пожал плечами, – Вот и отлично.
В некоторой спешке, он, наконец, покинул кухню, направляясь в гостиную, – возможно, он не хотел пропустить разыгрывание спорного мяча.
Я подождала, пока включится телевизор, чтобы Чарли не смог меня услышать.
– Что…, - начала, было, спрашивать я.
– Держи, – сказал он, не отрывая взгляда от газеты. Его взгляд все еще не отрывался от страницы, когда он подвинул ко мне через стол первый бланк заявления.
– Я думаю, ты можешь переписать со своих предыдущих бланков эту анкету. Вопросы те же.
Чарли, должно быть, все еще слушал. Я вздохнула, и начала повторно вписывать информацию о себе: имя, адрес, социальный… Через несколько минут я взглянула на Эдварда, но теперь он задумчиво смотрел в окно. Поскольку мне снова пришлось склониться над бланком, я впервые заметила название учебного заведения.
Фыркнув, я отпихнула бумаги в сторону.
– Белла?
– Будь серьезным, Эдвард. Дартмут?
Эдвард поднял бланк заявления, от которого я отказалась, и снова мягко положил его передо мной, – Думаю, тебе понравится Нью-Хэмпшир, – сказал он. – Для меня там найдется целый перечень вечерних курсов, да и леса там очень удобно расположены, особенно для такого энергичного путешественника, как я. Море дикой природы. Он криво усмехнулся, зная, что я не могла этому сопротивляться.
Я глубоко вдохнула.
– Я позволю тебе вернуть мне деньги, если это сделает тебя счастливой, – пообещал он. – Если ты захочешь, я могу начислять проценты.
– Туда же невозможно попасть без огромной взятки. Или это была часть оплаты? Новое крыло библиотеки Калленов? Уф. Почему мы опять обсуждаем это?
– Ты можешь просто заполнить заявление, пожалуйста, Белла? От этого ничего страшного не случится.
У меня отвисла челюсть. – Ну, знаешь? Не думаю, что я стану это делать!
Я потянулась к бумагам, намереваясь смять их и со всей силы швырнуть в мусорное ведро, но их уже не было. Мгновение я таращилась на пустой стол, а затем на Эдварда. Казалось, он не двигался, но заявление, вероятно, уже было спрятано во внутренний карман его куртки.
Предыдущая страница 2 Следующая страница
|
